Куратор визуальной программы ГогольFest 2017 Екатерина Пидгайна рассказала нам о том, что будем созерцать в павильонах ВДНХ в этом году.

Оказалось, что ковчег, который запускает ГогольFest 2017, лавирует между terra firma (это название скульптурной программы, с лат. — “твердая земля”) и виртуальной реальностью, в водах которой плавают самый молодые украинские художники. Рассказываем, на какие рифы наткнулся фестиваль по дороге к зрителю, и как можно повеселиться на кладбищенской вечеринке.

Расскажите о своих предпочтениях, в каких направлениях вы работаете?

Меня интересуют абстрактные и отвлеченные понятия в искусстве. Я предпочитаю получать удовольствие от цвета и формы, нежели обращать внимание на темы. На Гогольфесте мне интересно смотреть, о чем думают сами художники и какие темы волнуют их. Я, как куратор, могу навязывать определенные рамки. Например, рассчитывала, что в этом году визуальная программа будет посвящена Scientific Art, но многие даже не понимали, как с этим работать . Я не стала сопротивляться и сформировала программу, исходя из тех заявок, которые к нам поступали. К тому же, темы, которые поднимают художники, интересны, и порой по-хорошему непредсказуемы.

Одним из ключевых моих интересов является скульптура. В сознании многих из нас, людей, не относящихся к професии, скульптура имеет скорее архаичные, академические рамки, статичные, застывшие где-то в ренессансном своем воплощении. В реальности скульптура получила многовекторное развитие, настолько трансформировалась, в том числе и в Украине, что мы можем говорить о ней уже в том числе, как о форме, обьекте, структуре, пространственном решении. Потому это хочется доносить и развивать. Также в круг моих интересов входит печатная графика многих украинцев, занимающихся этим направлением, их отлично знают в Европе, Азии и не только. Сильнейшие школы, абсолютно самобытные стилистические особенности.

Еще мне бы хотелось развивать современный художественный текстиль. Для меня сравнительно недавно стало открытием то, что в Америке, Австралии, Британии существуют целые академии, специализирующиеся на этом сложном, но интересном направлении. Ведь мы тоже не “рушныками” и “вышиванками” едиными… У нас в этом направлении огромный потенциал благодаря старой школе и молодым интересным авторам, например, художник и ведущий на OFR — Иван Семесюк, Оксана Левчени-Константиновская, Наталья Борисенко.

Как вы формируете программу, какими критериями руководствуетесь?

Когда мы думали над программой с Владом Троицким, то он сразу сказал – отдельно должна быть выделена скульптура, наверное, помня предыдущий скульптурный проект 2016 года. Я очень рада этому, ведь скульптуру редко выделяют в формате фестиваля. Я начала размышлять, как реализовать скульптурный проект в рамках темы “Ковчег”. Так в голову пришло выражение terra firma. Помню еще с пар латинского, что переводится как “твердая земля”, “суша”. Я начала размышлять о том, что terra firma – земля, ковчег – вода; это основа нашего существования и что с нами могло бы случиться, если бы мы эту основу потеряли.

Так появилась скульптурная программа Terra firma, которая говорит о том, насколько основа способна выдержать деяния рук человеческих, и скульптуру как одно из достаточно масштабных достижений людей.

Кто учавствует в скульптурном направлении?

Проект «Тени» из Нидерландов, фильм одного из ведущих в мире моушен-дизайнеров Максима Жесткова из Ульяновска (Россия), и запомнившаяся многим из последнего Art Week проект “Клеточная практика” Юлии Яланжи диаметром 6 метров, которая создается сейчас в Одессе специально под фестиваль. Будет Оксана Чепелик – культовая фигура современного арта с работой, которая скоро будет представлена на ARTBAT в Алматы, а затем и на Гогольфесте.

Вторая часть программы – молодые художники. Кто будет там представлен?

Они все разные, используют непохожие друг на друга техники. Будут художники совершенно неизвестные и те, кого уже знают в художественном круге. Уж точно не стояла цель брать известные фамилии для привлечения внимания, важно показать молодых художников и их свежие мысли, не объединяя в рамки какой-то темы. Многие из них, кстати, обучались за границей и вернулись, чтобы здесь создавать свои работы.

Можно ли выделить магистральную тему, с которой работают молодые художники?

Художники – это медиумы тех процессов, которые сейчас происходят в обществе. Они поднимают темы сексуальности и асексуальности, о жизни в социальных сетях, где многие сферы реальной жизни трансформируются в виртуальный мир. Очень мало поданых проектов касалось войны, Крыма и Майдана. Скажу по секрету, я и не хотела брать эти темы, так как слишком много манипуляций на этот счет.

Много проектов с юмором и сарказмом, как кстати и наше событие – Цвинтарarty. На первый взгляд, может показаться, что это очень поверхностно и кроме смеха ничего не вызывает. Но это обдуманный и очень проанализированный шаг. Это размышление о том, что все мы смертны и этого не надо бояться, а нужно относиться с юмором, легко и по-философски. Мы хотим посмеяться над кладбищенскими традициями, как распивание водки или пластиковые цветы, которые не имеют ничего общего с духовностью и памятью.

Вмешивался ли в процесс подготовки “мистер форс-мажор”?

Самая грустная новость – Гогольфест не будет проходить в Театре на Подоле. В том числе и его визуальная программа, привязанная к норвежкому музыкальному проекту NADAR Ensemble «Искусство бурозема».

Надеемся, удастся перенести на другую локацию. Вообще, основная проблема – нехватка рук, чтобы мы могли доводить все до идеала. Но все решаемо, что-то дорабатывается по факту, что-то маскируется и зритель этого не замечает.

С одной стороны много сложностей, но с другой Гогольфест – это колоссальный опыт. Он уникален в своем роде и я очень рекомендую кураторам и художникам хоть раз принять участие в нем.